Коло Жизни. Бесперечь. Том 1 - Страница 114

114

Лихарь незамедлительно покинул беседку, и, встав подле няньки также склонил голову. Меж тем Есинька уже добежала до вещуна, и крепко вжавшись в него, принялась целовать чрез материю кахали его в грудь.

– Ох, Ксай… Ксаечка я так соскучилась за тобой, так соскучилась, – протянула взбудоражено отроковица и наново из ее глаз выпрыгнули полупрозрачные капельки слез, упавшие не только на ее нежные щечки, но и на белую ткань кахали, и золотистую собственной рубахи.

Липоксай Ягы не менее торопливо прижал к себе девочку, и, наклонившись, ласково поцеловав в макушку. Обаче, узрев слезы, увлажнившие ее очи, тотчас поднял Еси на руки и притулил к своей мощной груди. Он еще малость медлил, не трогаясь с места, с тем, вероятно, стараясь стать ближе к обожаемому чаду и легохонько покачивая ее вправо… влево и только потом, нежно целуя в головку, тронув свою поступь, направился к беседке.

– Ну… ну, ваша ясность не стоит плакать, – полюбовно произнес вещун, и на четверть минутки задержавшись подле входа в беседку, внимательно оглядел полусогнутого отрока, так словно желал проникнуть вглубь его суть.

Губы старшего жреца нежданно резко дернулись и скривились в столь презрительной ухмылке, точно он узрел слизняка аль, как и желал, проникнув в суть мальчика, рассмотрел, там весьма скверную душу. Все также медлительно Липоксай Ягы вошел в беседку, и, опустившись на топчан, оперся спиной об его высокий ослон. Бережно, словно самую большую ценность он усадил девочку на колени, прижал ее головку ладонью к своей груди, да обращаясь к неотступно сопровождающему его помощнику, повелительно молвил:

– Таислав, а, ну-тка введи сюда этого мальчишку. А ты, Туга, – нянька торопливо дернулась в сторону старшего жреца, – поколь можешь быть свободна.

Туга не мешкая, вроде как даже и не распрямляясь, ступила вперед и шибутно переставляя ножки, отправилась по дорожке ко дворцу. А Таислав нескрываемо брезгливо, понеже губы и рубаха отрока все еще блестели от меда, ухватил его за плечо, и, подталкивая в спину, ввел в беседку, поставив как раз насупротив вещуна и девочки.

– Итак, – туго выдыхая слова, молвил Липоксай Ягы, своими голубыми очами, кажется, пронзая пригнувшего голову отрока, стараясь встряхнуть его и тем самым выудить все надобные сведения. – Лихарь, что значит лихой, неуязвимый характерник. Или как сказал твой наставник Моислав ленивый, лживый и хитрый, самые дурные качества в человеке на мой взгляд. – Еси торопливо отстранилась от вещуна и с волнением заглянула ему в лицо. Он же медлительно сместил руку с головы отроковицы на щеку, тем самым не только приголубив ее, но и единожды сомкнув, было приоткрывшийся рот. – Каким образом ты, Лихарь, оказался в поместье, – продолжил свой опрос старший жрец, – и куда шел?

– Шел к морю, – голос мальчика теперь не просто задрожал, он прямо-таки зазвенел, мешая в себе не только страх, но и верезг. Лихарь утер немедля увлажнившийся лоб, где появился вязкий, густой пот. – Убежал из воспитательного дома и жил больше месяца среди выселенных бродяг прошлецких селений, потом когда туда нагрянули жрецы и наратники, решил бежать в горы… и на море. Хотел увидеть море и быть может поступить на корабль учеником матроса.

– Разве ты не знал, что до моря путь вельми не близкий, тем более чрез Похвыстовские горы? – голос Липоксай Ягы звучал властно, и с тем испытывающе, стараясь вытянуть из мальца все его затаенные мысли… поступки.

– Знал… Я знал, что море далеко, – не мешкая отозвался мальчик и тягостно затряс головой, точно у него ослабнув, перестала держать ее шея. – Обаче, я сначала и не хотел идти… Хотел идти в Лесные Поляны… но потом… потом… как-то встал и пошел, словно меня что-то направило.

– Что-то или кто-то? – встревожено поспрашал Липоксай Ягы услыхав ту прерывчатую молвь и сие волнение махом отразилось на его лице, где дрогнули все черточки. Он, судя по всему, подумал, что мальца прислали его враги, и резко дернув к себе Есиньку, плотнее обвив ее тельце правой рукой, стараясь тем укрыть от грозящей беды.

– Кто-то? – пролепетал и вовсе побледневший Лихарь и качнулся вправо… влево, вероятно от страха у него стали отказывать теперь и ноги.

– Ксай, – отозвалась торопливо девочка, желающая поддержать и защитить мальчика. – Лихарь имеет в виду, что его вели Боги… Боги потому он и дошел до нашего поместья… И, он, – Есислава высвободилась из объятий вещуна и поднявшись с его колен, ступила в направлении отрока, укрывая его от гневливого взора Липоксай Ягы. – Он, Лихарь может и любит приврать, но он простой мальчик. И за все эти дни никак меня не огорчил, вел себя хорошо. И мне с ним было не скучно, ибо если бы не он, – отроковица ухватила вздрагивающее плечико мальца, тем движением удерживая его от покачивания. – Я бы совсем, здесь, изболелась. Потому, как скучала за тобой. А Лихарь все время меня отвлекал от той тоски… и мне с ним было хорошо. Потому не надобно его обижать… Он итак обижен тем, что не имеет родителей, живет в воспитательном доме, где его не любят, не могут побаловать как меня… Поцеловать, обнять, привезти сласти.

Есиславушка говорила свою речь, повышая в целом тембр гласа, поелику волновалась. В зеленых ее очах стояли крупные, будто переливающиеся слезы. Она очень жалела отрока и страдала от зримой несправедливости, каковой подверглась его горькая жизнь. Нежданно Еси резко дернула ручку от плеча Лихаря, и, направив в сторону вещуна скручено-окаменевшие пальчики жалобно хныкнув, вскликнула:

114